Первоначальное название пьесы — «Гордым Бог противится». Это фраза из
Священного Писания, и продолжение у нее такое: «А смиренным дает
благодать». Комедия написана А.Н.Островским именно о таких «смиренных»
добрых людях и веселых русских святках.
Впервые она была поставлена в Малом театре более 150 лет тому назад. И
надо же такому случиться – именно в это время шли в Москве гастроли
знаменитой Рашели! «Трудно было удержаться от сопоставления этих зрелищ —
слишком нагляден был контраст, и публика Малого театра разбилась на две
враждующие партии» — пишет Владимир Лакшин. Часть зрителей роптала
против представления на сцене «грубых» русских нравов: «Соединяя
\„высокое с комическим\", в \„Бедности не порок\" автор перенес на сцену
изрядно подзабытый к середине века, особенно в богатых московских
домах, мир народного святочного веселья — песен, плясок, обрядов
\„русского карнавала\". Наверное, в его память эти сцены вернулись как
эхо воспоминаний замоскворецкого детства. Там было и это до замирания
сердца сладкое ожидание праздника, когда на святках появлялись чьи-то
румяные лица за морозными окнами, слышались веселые голоса, топот ног и
смех в сенях, а потом возникал хоровод масок, коза и медведь с бубном,
будто сошедшие с лубочной картинки, бренчанье балалайки или гитары, и
старинные песни, гаданья, прибаутки».
Сегодня эти обычаи никому не кажутся грубыми, а восхищают своей
поэтичностью и красотой. Спектакль «Бедность не порок» — участник многих
всероссийских фестивалей, да и московским зрителем любим не только на
Святки.
Праздничная русская зима -
здесь сама по себе образ, над
созданием которого художник
Ольга Коршунова потрудилась на
славу. Лишь только открывается
занавес, как на долю художника
выпадают первые зрительские
аплодисменты -чудо как хороша
картинка с домиками и церквами,
растворенными в живой, дышащей
морозной дымке. А рядом, в
каморке бедного Мити, пышет
жаром печка, у которой так славно отогреть и руки, и уши, и душу.
Впрочем, окончательно
"отмороженных" персонажей в
этом спектакле встретить трудно
как среди богатых купцов и
серьезных фабрикантов, так и
среди народца помельче. Помельче
в материальном, конечно,
выражении, но не в душевном. А уж
если кто и "замерзает" на
время под влиянием
обстоятельств и собственных
амбиций, так ненадолго и с
обязательной перспективой вновь
обрести "горячее сердце"
Иначе не получится, ведь мир,
сотворенный режиссером на сцене,
требует душевной общности,
которая и рождается со временем
как-то сама собой, совершенно
ненасильственно.
А все потому, что любой
человек здесь накрепко вписан
режиссером в старинную русскую
песенно-игровую стихию, где нет
сословных различий. Вот
полунищий влюбленный Митя (Григорий
Скряпкин), живущий в достатке Яша
(Денис Курочка) и совсем уж
богатенький Гриша (Сергей
Потапов), собравшись вместе,
дружно заливают грусть-тоску
песнями. А для слаженности
дуэтов и целых хоров Коршунов
призвал на подмогу молодым
артистам руководителя
фольклорного ансамбля "Сирин"
Андрея Котова, который и научил
всех "выступать" не хуже
своих мастеров. Причем на все эти
многочисленные музыкально-игровые
эпизоды режиссер не жалеет ни
сил, ни времени. Они множатся и
разрастаются в пространстве
сцены, уверенно и совершенно
органично входят в ткань
драматического действия, а порой
заполняют собой паузы между
сценами. Ясное дело, что Коршунов
не первопроходец подобных
приемов, но почему-то здесь все
это совершенно не выглядит
вставными эпизодами. Наоборот,
только усиливает общую гармонию
и цельность спектакля.
| 
